| цитата: | Близорукая политика Запада, не только не желавшего противостоять Гитлеру, но всячески потакавшего ему, привела к тому, что через два года промышленность, сельское хозяйство, сырьевые ресурсы, рабочая сила континентальной Европы, включая даже нейтральные страны (Швецию и Швейцарию), были поставлены на службу Германии. Около 10 млн. квалифицированных рабочих, инженерно-технических специалистов, конструкторов, ученых «старого» света включились в «трудовой процесс» на немецких заводах, в конструкторских бюро и лабораториях. В оккупированных странах нашлись и влиятельные политические силы, солидаризировавшиеся с Гитлером и собственные предатели – квислинги. По словам британского историка А.Тейлора, "Европа стала экономическим целым, которым управляли исключительно в интересах Германии".
Кроме того, нацистский вермахт получил в свое распоряжение как огромные арсеналы вооружения, военной техники, танков, артиллерии, авиации, боеприпасов, транспортных средств, так и уже отмечавшийся военно-промышленный потенциал. За годы войны, например, только австрийские предприятия бесперебойно снабжали вермахт и его союзников своей продукцией. Германия получила с них свыше 10 тысяч танков и бронемашин, включая тяжелые самоходки, 9 тысяч самолетов, 17 тысяч авиамоторов и более 12 тысяч артиллерийских установок различных калибров. За Австрией последовала Чехия с ее мощнейшим военно-техническим потенциалом, сосредоточенным на заводах «Шкода», ЧКД, «Польди», «Зброевка». Одновременно в руки вермахта попали 1582 самолета и 469 танков – т.е. чуть меньше, чем было у Германии до оккупации этой страны. Кроме бронетехники, самолетов от чехов было получено более 1,4 миллиона винтовок и пистолетов, свыше 62 тысяч пулеметов, около 4 тысяч орудий и минометов, огромное количество другого военного имущества.
К 1 сентября 1939 года чешским оружием оснастили пять пехотных дивизий, не считая прочих частей и подразделений, включая те, которые участвовали в оккупации Польши. В следующем году чешское оружие и снаряжение получили еще четыре пехотные дивизии, а к началу Великой Отечественной количество соединений, полностью или частично оснащенных изделиями чешских оружейников, выросло в несколько раз. Чешские танки стали основной машиной 6-й танковой дивизии вермахта, действовавшей на Ленинградском направлении. На южном фланге советско-германского фронта чешская бронетехника стояла на вооружении 1-й словацкой моторизованной дивизии и румынских войск. Воевавший на чешских танках, подполковник Гельмут Ритген признавал, что «без чешской военной промышленности и чешских танков у нас не было бы четырех танковых дивизий, что сделало бы невозможным нападение на Советский Союз». Берлин высоко ценил вклад чешских предприятий в укрепление военно-технической мощи рейха и установил для рабочих чешских военных заводов гибкую систему поощрений, включая повышенные продуктовые нормы, которые подчас были лучше, чем в Германии. «Чехи передали в наше распоряжение всю необходимую информацию о своих танках, - вспоминал немецкий инженер-полковник Икен. - Нам ни разу не пришлось столкнуться с акциями саботажа или какого-либо сопротивления».
До самого конца войны доля чешских заводов в производстве танков оставалась весьма значительной: с января по март 1945 года из 3922 танков и самоходных артустановок, произведенных для рейха, чехи дали 1136, то есть почти треть!
Промышленность Франции, сдавшейся Гитлеру после чисто символического сопротивления, работала на фюрера ничуть не хуже, чем чешская и австрийская. К началу войны на границе СССР было сосредоточено два отдельных батальона укомплектованных трофейными французскими танками, действовавшими главным образом на флангах Восточного фронта. Так, в составе наступавшей с финской территории армии «Норвегия» находился 211-й батальон, состоявший из 52 легких танков «Гочкис» H-35 и средних «Сомуа» S-35. Другой батальон, отмеченный в документах под номером 102, был направлен на прорыв укрепленного района под Перемышлем. В нем имелось 30 тяжелых B1, в том числе 24 огнеметных. Наконец, еще 15 S-35 придали бронепоездам. Четыре из них участвовали в боях за Брестскую крепость.
В дальнейшем количество французских танков в вермахте и вооруженных силах его союзников продолжало расти. По 40 «Рено» немцы передали Румынии и Болгарии. Италия получила 109 R-35 и 32 S-35, часть которых применялась в боях на Сицилии. Еще 174 «Рено» переделали в 47-мм противотанковые самоходки, а свыше сотни таких танков использовали как командирские машины батарей этих САУ или в отдельных взводах, придаваемых пехотным дивизиям. Из более быстроходных танков H-35 и S-35 немцы сформировали две резервные бригады общей численностью более 500 машин. Впоследствии разделенные на отдельные батальоны, они действовали против югославских партизан на Балканах и на «втором фронте». Часть S-35 использовали для пополнения 21-й танковой дивизии, а около сотни «Гочкисов» переделали в 75-мм противотанковые САУ, 105-мм самоходная гаубицы и носители пусковых установок реактивных снарядов. До полусотни 75 и 105-мм самоходных орудий соорудили на базе лёгких FCM-36 и тяжелых B-1, а всего последних служило в германской армии 160 штук, включая 60 огнеметных. Кроме боевых танков, в составе вермахта находилась и другая гусеничная техника французского производства. На базе бронетранспортера «Лоррэн» было установлено 170 75-мм противотанковых пушек, 10 105-мм и 94 150-мм гаубицы. До 200 разведывательных танков AMR получили вместо снятых башен 81-мм минометы. Наконец, свыше 600 легких бронетранспортеров UE были переделаны в пулеметные танкетки, легкие самоходки с 37-мм противотанковыми пушками, и носители реактивных установок.
В 1941 году французская бронетехника превосходили большинство германских танков по броневой защите. Модернизированные B-1 всю войну оставались наиболее мощными огнеметными танками вермахта, и оснащенные ими подразделения не раз применялись на Восточном фронте, включая, штурм Севастополя. К началу Курской битвы из 6127 танков и самоходных орудий вермахта французских машин было около 700.
В общей сложности Франция и Чехия предоставили Германии около 10 тысяч танков, самоходных орудий и базовых машин для их создания только своих разработок. Это почти вдвое больше, чем официальные союзники рейха Италия и Венгрия, пополнившие танковый парк коалиционной армии лишь 5,5 тысячами боевых машин. Нельзя считать чисто немецкими и многие из остальных 43-х тысяч танков. Изрядная часть их вышла из цехов Австрии и Чехии, а еще больше были изготовлены там частично. Например, танковые корпуса и башни почти всю войну производились на австрийских заводах «Братья Бёлер», «Шеллер Бекман», Металлургических заводах в Линце, чешском комбинате «Польди», французском «Пежо» и других европейских предприятиях. Наряду с танками и самоходными орудиями европейская промышленность обеспечивала вермахт другими видами бронетехники. Артиллерия старых танков широко применялась для вооружения бронепоездов — в частности, башни французских D2 стояли на броневагонах, поставленных немцами хорватской армии.
Солидную долю самолетов люфтваффе и воздушных сил сателлитов составляли французские истребители «D-520». Из 905 выпущенных самолетов этого типа на стороне рейха было задействовано свыше 600. Еще около сотни французских истребителей MS-406, ранее состоявших на вооружении ВВС Франции и Норвегии, получила Финляндия. Наконец, 358 машин чешского производства была переведена в словацкую авиацию, а свыше сотни югославских аэропланов использовались хорватскими войсками. На первый взгляд кажется не особенно много. Но если присовокупить к самолетам французские авиадвигатели, то картина меняется. Именно французские авиамоторы «Гном-Рон» стояли на единственном в люфтваффе полноценном противотанковом штурмовике «Хеншель-129». Двигатели этой же фирмы устанавливались и на крупнейшем тогда в мире немецком транспортном самолете «Мессершмитт-323», выпускавшимся в Чешских Будейовицах более легком транспортнике «Гота-244», самолете связи «Хейнкель-70» и ряде других машин. Хотя, транспортных «Мессершмиттов» было выпущено всего 198, но каждый из них мог поднять почти в семь раз больше груза, чем любой из 5 тысяч основных немецких воздушных транспортников «Юнкерс-52» . Если «Юнкерс» брал на борт 18 полностью экипированных солдат или 1,5 тонны груза, то в «мессершмиттовский» грузовик с шестью «Гном-Ронами» легко помещалось 126 пехотинцев или 10 тонн военного груза. Учитывая, что на французских предприятиях производились также авиамоторы BMW и других германских фирм, вполне можно согласиться с оценкой, данной американскими экспертами. Они подсчитали, что каждый восьмой двигатель для люфтваффе изготавливался во Франции. Впрочем, немецкие самолеты выпускались там и целиком. Например, Ю-52 собирались не только на территории рейха, но и на французских предприятиях. А производство «мессершмиттов» в Чехии было продолжено и после войны.
Особые «заслуги» французы и чехи имеют в производстве знаменитой «рамы». Речь идет о двухкорпусных артиллерийских авиакорректировщиках «Фокке-Вульф». Из 894 выпущенных «рам», с конвейера завода в немецком Бремене сошло лишь около двух сотен. Зато в Праге и в Бордо их было произведено соответственно 357 и 393.
Точно определить долю самолетов люфтваффе произведенных в оккупированных странах весьма затруднительно, поскольку значительная их часть – это продукт кооперации заводов рейха и европейских военных предприятий. Куда, например, отнести, свыше тысячи немецких самолетов с французскими авиадвигателями? Однако с учетом 9 тысяч самолетов австрийского производства, чешских «Мессершмиттов», «Готов», французских «Юнкерсов», французских и чешских «рам», воздушная армада получается вряд ли меньше ленд-лизовской.
Велика роль промышленности оккупированных стран в снабжении гитлеровской армии артиллерией. Даже если не выделять отдельно германские орудия и минометы, производившиеся на заводах Австрии и Чешско-Моравских землях, доля прочих выглядит весьма солидно. С заводов рейха (в границах на 14 марта 1939 года) войска получили 16 539 37-мм, 9568 50-мм и 23 453 75-мм орудий, 2500 противотанковых пушек более крупного калибра 80-128-мм, а также 463 40– и 75-мм пушек. В то же время от Чехии к Германии и ее союзникам попало 1724 37-мм и 755 47-мм орудий. Из Польши — 621 37-мм, от Австрии и Франции соответственно 507 и 823 47-мм. Еще 3872 французские 75-мм полевые пушки были переделаны в противотанковые. Всего для борьбы с бронетехникой противника было направлено 8128 орудий. Можно вспомнить и о почти двух тысячах советских противотанковых пушках, захваченных Германией и ее союзниками на Восточном фронте, но немало таких трофеев, в свою очередь, взяла и Красная Армия. Однако даже если забыть об этом, 1,5-2 тысячи советских орудий составляют лишь 3 процента противотанковой артиллерии вермахта. Что касается полевой артиллерии среднего калибра, то за предвоенные и военные годы Гитлер получил 8096 150-мм гаубиц, а также 193 пушки и 4565 пехотных орудий того же калибра. В тот же период чехи передали для нужд фронта 439 шкодовских гаубиц и 41 пушку, от поляков досталось — 219 гаубиц фирмы «Шнейдер-Крезо» 155-мм калибра, а свыше 3 тысяч таких гаубиц и пушек - от французской армии. Другими словами, более 22 процентов 150-155-мм орудий вермахт получил от континентальных соседей. Сколько смертоносных снарядов из этих стволов было выпущено в советских солдат, по нашим городам и селам установить весьма затруднительно. Еще более впечатляющим выглядит европейский вклад в тяжелую и сверхтяжелую артиллерию рейха. Если в самой Германии орудий калибра от 203-мм и выше изготовили около тысячи, то от Чехии, Франции и поляков со скандинавами подобных систем было получено свыше шестисот. По сверхмощным стволам от 305 до 807-мм калибра наблюдалось почти полное равенство — 96 германских против 91 французского, чешского и норвежского. Для обстрела Ленинграда части группы армий «Север» использовали гаубицы и мортиры французского и чешского производства. Всего же оккупированная Европа пополнила германскую артиллерию почти 40 тысячами стволов. Это ненамного меньше, чем имела армия вторжения 22 июня 1941 года, и почти втрое больше количества ленд-лизовских орудий, поставленных для СССР.
Одной из фундаментальных причин военных успехов вермахта на начальном этапе войны против СССР была высокая мобильность его моторизованных частей. Из примерно 500 тысяч грузовиков, автобусов и тягачей, выпущенных в рейхе и на присоединенных территориях, австрийские заводы дали почти 56 тысяч, чешские по неполным данным свыше 11 тысяч. Вместе с 54 700 французскими выходит почти четверть всего грузопассажирского автотранспорта гитлеровской армии. Если вспомнить о более чем 40 тысячах поставленных за военные годы «Фордах» берлинской и кельнской сборки, доля негерманских машин доходит до трети. И это без трофейных грузовиков, выпущенных западными соседями Германии до 1940 года! Подавляющее большинство их, наряду с гражданскими машинами, а также бельгийскими, голландскими, датскими, норвежскими и польскими грузовиками, досталось немцам, обеспечив мобильность вермахта. Конечно, поставки западных союзников в СССР, особенно автомобилей и паровозов выглядят внушительно: более 400 тысяч «студебеккеров» и 1966 локомотивов. Но только до тех пор, пока не знаешь, что одна Франция на момент оккупации располагала 2,3 миллиона автомобилей! Большая их часть вместе с 5 тысячами паровозов досталась Гитлеру. На начало Великой Отечественной войны из 209 немецких дивизий 92 имели автомобили либо трофейные, либо «текущего французского производства». Подобная формулировка не случайна — машины, произведенные на территориях Австрии и Чехии после их присоединения к рейху считались уже полностью немецкими. По данным американских экспертов, французский автопром поставил Гитлеру свыше 20 процентов выпущенных для военных нужд грузовых автомобилей. Германская статистика полностью подтверждает выводы американцев. Согласно фундаментальному труду Вернера Освальда «Полный каталог военных автомобилей и танков Германии 1900-1982 гг.», в армии за годы войны использовалось чуть больше 350 тысяч грузовых автомобилей и автобусов. Большая часть их — 232512 автомашин — вышла из цехов с 1940 по 1944 год. За январь-апрель 1945-го армия получила всего 5043 автомобиля и тягача. Данные Освальда подтверждает и Мюллер-Гиллебранд, писавший о наличии в вермахте к началу войны, около 120 тысяч грузовиков. А вот данные о французском производстве. «Рено» изготовил для фюрера 25 тысяч 2,5-тонных грузовика моделей ANS и 4 тысячи 3,5-тонных ANN. «Пежо» — 15 тысяч грузовичков. «Ситроен» выпустил 6000 2-х тонных машин типа «23R» и 4700 4,5-тонных типа «45». В целом французские автомашины составили 19 процентов грузового автопарка рейха в период с 1940 по 1944 гг. А если приплюсовать сюда и 5970 автобусов, то - более 20 процентов. Что касается трудовой дисциплины на французских предприятиях, то об этом сообщает помощник главы германской военной разведки адмирала Канариса Отто Райле: «Промышленность и экономика продолжали ритмично работать. На предприятиях «Рено» в Булонь-Билланкуре с конвейера бесперебойно сходили грузовики для вермахта. На множестве других предприятий французы без всякого принуждения производили в больших объемах и без рекламаций продукцию для нашей военной промышленности».
Еще 350 тысяч грузовиков и автобусов вермахту поставили австрийские автопромовцы. Только «Штейров» и «Аустро-Даймлеров» в вермахт поступило 4141 штука. Плюс еще 14 500 «Зауреров» , 13 300 «Фросс-Бюссингов» и 13 800 грузовых автомобилей, построенных по лицензии германской фирмы «MAN». К этому следует добавить произведенные на «Заурере» около двух тысяч тягачей. Чешские автомобильные заводы направили Гитлеру около 5 тысяч грузовиков и почти 6 тысяч тягачей, не считая поставок венгерским и словацким союзникам. Первыми гусеничный тягач – вездеход для вермахта разработали конструкторы австрийского «Штейра». Более 7 тысяч австрийцы собрали сами, а остальные произвели по лицензии немецкие заводы.
Размах военно-промышленного производства для Германии на оккупированных территориях не был тайной для советского Верховного главнокомандования. В Архиве внешней политики РФ хранится немало документов и материалов военной поры, |
|
|
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума